Д. ГАНСАРУУЛ (Монголия), журналистка из газеты “Удрийн сонин” и лауреатка Премии прав человека 2021 года, присуждаемой Советом демократии и свободы Азии (Япония)
(третья часть)
На снимке: пост в фейсбуке, который опубликовал экс-президент Монголии Ц.Элбэгдордж. Распространяя интервью, он написал: “Этот интервью должен дотрагиваться до сердца каждого монгола”.
Д. ГАНСАРУУЛ: Нелегко мне спросить, как обстоят дела после борьбы. Но позвольте спросить?
САРАНХУУ: Монгольские родители организовали забастовку, чтобы не ходили их дети в китайскую школу. Но дети были в сущности похищены солдатами и полицией, а занятия начались 15 сентября. Чтобы не нападали родители и ученики не убегали, школьные кирпичные или бетонные заборы сделали крепче и выше, иногда над ними устанавливают колючие проволоки и поставили у входа полицейские поста. Когда увидишь это, невольно приходит в голову мысль о тюрьме.
Председатель Си сказал: «Вы внутренние монголы, национальное меньшинство, должны помнить, что не расстанетесь с ханьцами, и что ханьцы не расстанутся с вами. Правительство автономного района должен увеличить использование общего языка, исправить национализм и национальную культуру, решить вопрос меньшинства и ввести в школах единые учебники, которые будут использоваться во всем Китае». Под словами “общий язык” конечно подразумевают китайский.
Уведомление о том, что “будут преподавать три урока на китайском, а остальные на монгольском”, не всюду соблюдаются. Осуществляет по-разному и в пользу китайского языка. Где-то “три урока на китайском, а остальные на монгольском”, а где-то “три урока на монгольском, а остальные на китайском”.
Были случаи, когда монгольских учителей массово увольняли, на их место нанимали китайских учителей, не говорящих на монгольском языке. Были случаи, когда объявили: “Объединим монгольскую и китайскую школ”, и распорядились, чтобы на одной партии сидели монгольский и китайский ребёнок и превращали в китайскую школу.
Предметы об истории и культуры Южной Монголии исключены из учебной программы. В новых учебниках такие слова, как «Монголия», были заменены на «Китайская степь». Содержание уроков наполнено китайской культурой и идеологией хунвэйбинов. Детей одевают в хунвэйбинские формы. Заставляют петь и танцевать хунвэйбинских песен и танцев. Сыграть в хунвэйбинских спектаклях. Там персонаж врага одет в монгольский национальный костюм, чтобы олтцетворить отсталость и национализм. Заставляют носить сумку, на которой написано “бомба” и учат, как взрывать себя с врагами.
Откровенно говоря, их пытаются поднять против родителей и против монгольского народа. Но мы не доведем детей до такой ситуации. Наши дети не любят такие занятия, потому что они монгольские дети.
Д. ГАНСАРУУЛ: Такую идеологическую подготовку проходят только дети?
САРАНХУУ: Нет, это не так. Южномонгольские студенты также проходят. Монгольских студенты возмущались всем этим и попали в серьезные неприятности, повесив в знак протеста монгольский флаг в своей комнате в общежитии. Студентов, одетых в монгольские национальные костюмы, ожидали неприязни.
Взрослые тоже проходят идеологическую подготовку. Для них организованы перевоспитательные кружки. Там учат китайской культуре и идеологии хунвэйбинов. Утомительные занятия продолжаются в течение месяцев и потом должны сдавать экзаменов, если провалишься, получишь наказания и повторно учишься. Чтобы не стать контрреволюционером, надо серьёзно постараться.
Придётся выучить наизусть “Красную книгу председателя Си” и цитировать, как можно громко крича. Все это очень мешает в жизни скотоводов, но это не беспокоит партийных функционеров.
Проходят еще и военную подготовку и дети и взрослые.
Д. ГАНСАРУУЛ: Как ограничивают использование монгольского языка и письменности?
САРАНХУУ: Повсюду стали появляться надписи: «Общайтесь на общем языке в публичных местах» и «Говорить на общем языке — признак цивилизованного человека». Иногда чувствуешь себя так, как будто находишься в чужой стране, а не на родине.
По закону надписи для всего населения Южной Монголии должны быть двуязычны, причём сначала надо писать на монгольском, а потом на китайском. Но это забыто. Правительство АРВМ теперь своих законов обвиняют в национализме.
Центральное правительство постоянно требует ускорить процесс становления моноязычного государства. Под лозунгом «Усилим всесторонне продвижение общего языка!” набирает обороты китаизация. Призывают: «Чтобы взаимно ассимилироваться активнее используем общий язык и иероглифы”.
Планируют, чтобы с 2025 года упразднит обучение на монгольском и переходит на обучение только на китайском. Монгольский язык останется только в юртах, где на нем можно обсудить будничные бытовые вопросы. Частным лицам не разрешается преподавать монгольский язык, и только государственные школы имеют такое право. Кто-то тайком обучил монгольскому языку в соцсети, и это было обнаружено и остановлено.
Д. ГАНСАРУУЛ: Ситуация действительно сложная. Говорят, что у вас создает смешанную культуру. Что это за культура?
САРАНХУУ: В сакральных местах монголов, таких как овоо, китайцы танцуют китайские танцы или монголы и китайцы вместе танцуют китайские танцы. Или даже водрузят там лозунги хунвэйбинов, заставили монголов петь , плясать и выкрикивать идеологические слова, как хунвэйбины. Сакральные места превращаются в места поклонения хунвэйбинам.
Чрезмерное распространение китайской культуры имело место на монгольских культурных мероприятиях. Или монгольские культурные программы были подменены китайскими культурными программами.
Телевизионные программы и мультфильмы для монгольских детей теперь доступны только на китайском языке. Мой знакомый пытался отдать внука, который совсем не знаеткитайский, в подходящую монгольскую школу, но это не удалось. Мальчик выучил значение иероглифов и читает их на монгольском языке.
На свадьбах теперь молодоженов заставляют три раза поклониться портрету председателя Мао.
Очень стараются создать смешанную культуру. Нередко люди, которые одеты в китайские и монгольские национальные костюмы играют на китайских и монгольских музыкальных инструментах и поют китайскую песню.
Декларируют взаимную ассимиляцию, на самом деле только китаизируют. Указывают: «Не говорите о монгольской культуре, говорите о китайской пастбищной культуре». Все музыка, искусство и информация из Монголии полностью запрещены. В результате некоторые монголы перестали смотреть телевизор.
Д. ГАНСАРУУЛ: Я покачаю головой. Это уж слишком. Теперь все дети в детском саду будут обучаться на китайском языке, верно?
САРАНХУУ: С лета 2021 года дошкольное образование Южной Монголии стало доступным только на пекинском диалекте. Положение серьезнее, чем в 2020 году. Фактически, еще до принятия соответствующего решения многие детские сады начали обучать только на пекинском диалекте, где детям нельзя говорить по-монгольски. Печально, что жестокие китайские учителя ругают и избивают маленьких детей за то, что они не знают китайского языка и родились монгольскими детьми.
Что произойдет, если ребенка, который еще не выучил родного языка, бомбардируют китайским языком, культурой и идеологией? Что будет, если монгольского ребенка окружит только китайское. Нынче маленькие дети учат китайский язык лучше, чем монгольский.
У нас, монголов, не будет потомков? «Среда, в которой растёт, для детей станет Родиной”, — сокрушаются наши. Есть люди, которые живут не думая. Есть много смелых людей, которые говорят, что нельзя потерпеть угнетение и геноцид. Однако бороться, как в 2020 году, уже невозможно. Южная Монголия мучается под очень жесткой диктатурой.
Лидеры часто говорят о примере Синьцзяна. Это означает превращение Южной Монголии во Второй Синьцзян. Таким образом, в Южной Монголии вновь происходит Великая культурная революция. В последнее время ходят слухи, что название Внутренняя Монголия будет упразднено, а переименована будет в Китайскую Степь. Констатируют: «Язык, культура и символы монголов угрожают целостности Китая». Быть монголом — угроза Китаю.
Д. ГАНСАРУУЛ: Кажется, у вас много агитирует политику формирования совместного организма. Что это за политика?
САРАНХУУ: Это политика, согласно которой все 56 наций вместе станут срединной нацией или нацией чжунго. Быть чжунго означает быть китайцем. Оказалось, и монголы, и тибетцы в сущности чжунго. Декларируют, что все 56 нации объединятся и станут одним телом, подобным гранату. И лицом этой идеи стала в Южной Монголии девушка по имени Анар (Гранат). Теперь люди с таким именем в почёте.
Почему мир об этом молчит, мы очень удивляемся. Мы называем Трампа Желтым Стариком, а Байдена Белым Старикои. При Желтого Старика было много надежды и много разговоров о том, изменится ли “небо” или будет ли запущена ракета.
Очевидно, вопросы некоторых народов для мира очень важны, а других народов не важны. Но в Поднебесной все нации и народности, кроме тех, у которого родной язык — пекинский диалект или путунхуа, вот-вот исчезнут же. Власти растворяют и ханьцев, которые говорят на непекинских диалектах, заставляя их почаще говорить на путунхуа. У трети ханьцев же непекинский диалект. Пятьдесят пять некитайских национальностей, носители 10 непекинских диалектов и в общей сложности сотни миллионов людей вот-вот будут уничтожены путём ассимиляции. Где мир? Мир будет говорить только о не очень опасных вещах?
Д. ГАНСАРУУЛ: Слышу о безвыходном положении. Лично я сейчас просто хочу сказать: «Простите». Голос у меня дрожит. Простите, южные монголы!
САРАНХУУ: Вы беспокоитесь о южных монголах, у вас есть совесть, вам нечего извиняться. Я очень благодарен вам.
Скотоводы в отчаянии, и некоторые из них даже обсуждают: «Какие возможности массово эмигрировать в Монголию, Австралию, США или в Канаду?». Они говорят: «Если выедешь, то подышишь свежим воздухом. Если нет, гнишь в тюрьме».
Трудно быть гонимым и растаять, потеряв родной язык. Ищем место, где можно выжить и жить. Ищем место, где воспримут и помочь. Есть проблемы с паспортом. Иногда замышляем убежать через горы и трудноконтролируемые места. Это отчаянная мысль (Плачет).
Д. ГАНСАРУУЛ: Мне жаль …
САРАНХУУ: Некоторые люди говорят: «Легче поехать в Монголию», «Трудно найти работу в Монголии» и «В Халхе (Монголия. пер.) есть международные организации, так что давайте через них найдем места, где нас обеспечат свободой и работой”. Говорят: «Давайте, хоть по одному из одной семьи выедем. Эмигрируем тысячами и тысячами. На загранице покупим землю и поживём компактно” (Плачет). Мы детеныши выдры, застрявшие в скалах. Конечно, мы, монголы, защитим свою Родину, но, похоже, желающих уехать за границу много… Число людей, размышляющих об этом растет от безысходности.
Д. ГАНСАРУУЛ: Какова внутренняя и внешняя ситуация в Китае? Когда ожидается открытие КПП “Эрээн”, через который проходит львиная часть нашего импорта?
САРАНХУУ: Политика Китая «Один пояс— один путь» — это, по сути, стремление господства Китая над миром. Для этого Китай использовал все методы соблазнения и запугивания и мягкую и жесткую тактику, но в результате поссорился почти со всеми странами мира.
Уровень пандемии коронавируса высока в Китае, вопреки общераспространенному мнению. Не хватает зерновых. Все чаще звучат призывы экономить продукты. Безработица растет.
«Монголия в закрытом и трудном положении», — скажете вы. Китай тоже в таком положении. Внутри страны назревают взрывоопасные кризисы. Крупные должностные лица критикуют и разоблачают друг друга в СМИ.
Председатель Си не доживет до 100 лет. В какой-то момент национальная политика Китая может измениться. Все может случиться. Многие большие события бывают непредвиденными. Большие перемены приходят внезапно и не предупреждая.
Китай не откроет свои двери для Монголии до окончания Олимпиады. «Чумная опасность Монголии просто неизмеряема», — подтверждают начальники, подразумевая коронавирус.
Д. ГАНСАРУУЛ: Как будто впервые этот вирус не появился в Китае…
САРАНХУУ: Даже в будущем, похоже, Китай не откроет свои двери и станет полностью закрытой страной. Когда я родился, эта была совершенно закрытая страна. Вероятно будет то же самое, когда я в преклонном возрасте.
Он был закрыт во время Культурной революции и наверное будет закрыт и во время грядущей Культурной революции. Председатель Си был хунвэйбином. Тогда хунвэйбинов власти обвиняли и наказывали. Он возьмёт ли реванш? Председатель Си прославляет и возвышает хунвэйбинов до вершины общества. Сокрушаюсь, что моя жизнь началась с Культурной революции и закончится Культурной революцией.
Вот почему очень важно подготовиться братьям и сестрам из свободной и суверенной Монголии к тому, как жить без Китая. Представление о том, что будет беспрепятственно путешествовать и свободно заниматься коммерцией в Китая – море сказок. А для нас, южных монголов, может наступить время, когда мы будем отделены от других наших монгольских братьев и сестер за закрытыми стенами. Это может длиться много лет. Закончим разговор слезами. Больше не могу (Плач).
5 января 2022 г., “Удрийн сонин”, Монголия.
(первая часть: https://s-mgl.news/ru/2022/01/17/%d1%81%d0%ba%d0%be%d1%82%d0%be%d0%b2%d0%be%d0%b4-%d0%b8%d0%b7-%d1%8e%d0%b6%d0%bd%d0%be%d0%b9-%d0%bc%d0%be%d0%bd%d0%b3%d0%be%d0%bb%d0%b8%d0%b8-%d1%81%d0%b0%d1%80%d0%b0%d0%bd%d1%85%d1%83%d1%83-%d1%83/)
(вторая часть: https://s-mgl.news/ru/2022/01/17/%d1%81%d0%ba%d0%be%d1%82%d0%be%d0%b2%d0%be%d0%b4-%d0%b8%d0%b7-%d1%8e%d0%b6%d0%bd%d0%be%d0%b9-%d0%bc%d0%be%d0%bd%d0%b3%d0%be%d0%bb%d0%b8%d0%b8-%d1%81%d0%b0%d1%80%d0%b0%d0%bd%d1%85%d1%83%d1%83-%d1%83-2/?fbclid=IwAR3vgVcjKim6W5Th9I_03GUDm41NQOqYHptdWNxmXDzHgjPceTjizERH0Tw)
Комментарии
Отправить комментарий